Последний штурм севастопольских бастионов

24 августа в 5 часов утра началась мощная бомбардировка осажденной крепости. Неприятель, не начиная штурма, истреблял людей огнем, от которого, казалось, не было спасения. Это заставило отвести назад резервы, сохраняя на бастионах лишь необходимое количество людей.

27 августа неприятель возобновил убийственную канонаду. Ровно в 12 часов дня 2-й французский корпус численностью 35300 чел. при 30 орудиях атаковал Малахов курган, 2-й бастион и соединяющую их куртину. Силы атакующих значительно превышали силы обороняющихся. Против 1800 уставших, изнуренных солдат на 2-й бастион двинулось 7400 человек отборного французского войска.

"...Две роты Олонецкого полка - всего сто тридцать человек не успели разрядить по наступавшим свои ружья и встретили неприятеля в штыки. Эти две роты погибли, окруженные со всех сторон, ...они бились штыками, - один против пяти-шести, но за это короткое время успел построиться батальон забалканцев и кинуться на противника." (Сергеев-Ценский "Севастопольская страда") Майор Ярошевич с батальоном Белозерского полка и сам генерал Сабашинский, взяв из резерва батальон Кременчугского полка майора Вакгаузена, ударили на непрятеля и выбили его из бастиона.

"Дружный натиск нескольких батальонов сразу спас бастион: французы не выдержали и бежали после короткой схватки, оставив в руках забалканцев и кременчугцев пленными одних только офицеров до тридцати человек." Едва была отбита эта атака, как французы вновь двинулись на штурм. Они прорвались через куртину, но встреченные пехотой генерала Сабашинского и огнем Парижской и Лабораторной батарей вынуждены были отступить. Прицельный огонь с пароходов "Херсонес", "Владимир" и "Одесса" довершил их поражение.

Один из лучших французских генералов - генерал Понтеве получил при штурме 2-го бастиона смертельное ранение, генерал Мароль, генерал Сен-Поль убиты, генерал Меллине, полковник Бланшарь и Монтере ранены, командир линейного полка Дюпюи, начальник штаба дивизии Дюлака полковник Маньян и полтораста нижних чинов взяты в плен. "Малый редан (2-й бастион) отбил французов блестяще, вписав этим одну из славных страниц в историю севастопольской обороны/" (Сергеев-Ценский "Севастопольская страда")

Весь день шло яростное сражение, однако после того, как на Малаховом кургане взвился французский флаг, Главнокомандующий русской армией князь Горчаков отдал приказ оставить город и переправиться на Северную сторону. Не только офицеры, но и солдаты отказывались покидать бастионы. Возможно ли город, за который боролись одиннадцать с половиной месяцев, и не взятый противником с бою, уступить добровольно? Из двенадцати атак, предпринятых противником в этот день, одиннадцать были отбиты. За французами остался лишь Малахов Курган.

О причинах отступления каждый рассуждал по-своему. Дневниковые строки одного из участников севастопольской обороны (Рукописи о севастопольской обороне, стр. 327) наполнены обидой и горечью:"...Чины, звания, лета никому не прибавляют ума. Наша судьба зависит от дряхлых стариков! Почему это? Во-первых, у нас нет гласности, из-за чего ни публика, ни даже высшее правительство ничего не знает, ...во-вторых, никто не смеет заявить своих личных соображений..., в-третьих, недостаток честности... Наконец, несчастная система раздробленности войск. ...Когда загорается дом, то для потушения пожара необходимо употребить всю массу воды, а не раздавать ее по стаканам, расставленными на окнах, столах, стульях и пр. и поочередно выливать из них воду."

К вечеру 27 августа "...по всей линии севастопольских бастионов, столько месяцев кипевших необыкновенной энергической жизнью, столько месяцев видевших сменяемых смертью одних за другими умирающих героев и столько месяцев возбуждавших страх, ненависть, наконец, восхищение врага - на севастопольских бастионах уже нигде никого не было. - писал Л.Н.Толстой в рассказе "Севастополь в августе 1855г.- По изрытой свежими взрывами, обсыпавшейся земле везде валялись исковерканные лафеты, придавившие человеческие русские и вражеские трупы, тяжелые, замолкнувшие навсегда чугунные пушки, страшной силой сброшенные в ямы и до половины засыпанные землей, бомбы, ядра, опять трупы, ямы, остатки бревен, блиндажей и опять молчаливые трупы в серых шинелях. Все это часто содрогалось еще и освещалось багровым пламенем взрывов, продолжавших потрясать воздух.

...Почти каждый солдат, взгянув с Северной стороны на оставленный Севастополь, с невыразимой горечью в сердце вздыхал и грозился врагам."

Ожесточенное сопротивление защитников города в пух и прах разнесло агрессивные планы завоевания и расчленения России. В битвах за Севастополь потери неприятеля оказались столь огромными, а финансовые затраты настолько значительными, что продолжать войну стало, по вырыжению одного из виднейших деятелей английского парламента, "глупым и безнравственным".

Русские воины - и те, кто пал на поле брани, и те, кто остался жив, заставили уважать себя. Сдача противнику южной части Севастополя не привела к победе в войне - она вынудила правительства союзнической каолиции сесть за стол переговоров.